На пути декриминализации «экономических» преступлений
Минюст России представил на общественное обсуждение проект поправок в УК РФ, направленных на либерализацию и гуманизацию уголовного законодательства, об ответственности за нарушение авторских и смежных прав и причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием.
Вопрос декриминализации преступлений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности путем повышения пороговых значений для привлечения к уголовной ответственности обсуждается давно. Кульминацией стал Петербургский международный юридический форум (ПМЮФ-2023), по итогам которого Президент РФ дал ряд поручений, в том числе касающихся либерализации уголовного законодательства. Так, Правительству РФ совместно с Верховным Судом, Генпрокуратурой, СКР и МВД России в срок до 1 октября было поручено обеспечить внесение в законодательство изменений, предусматривающих увеличение минимальных значений крупного и особо крупного размеров ущерба не менее чем вдвое в целях квалификации преступлений, связанных с нарушением авторских и смежных прав, причинением имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, а также со злостным уклонением от раскрытия или предоставления информации, определенной законодательством о ценных бумагах.
Сразу замечу, что в части исполнения поручения, связанного с либерализацией уголовной ответственности за злостное уклонение от раскрытия или предоставления информации, определенной законодательством о ценных бумагах (ст. 185.1 УК РФ), поручение главы государства перевыполнено на 120%: запущен процесс исключения данной нормы из Кодекса.
Относительно изменений пороговых значений в ст. 146 и 165 УК выделю следующее. Действующие пороговые значения для целей ст. 146 УК (крупный размер – свыше 100 тыс. руб., особо крупный – более 1 млн руб.) установлены в 2011 г., а для ст. 165 УК (крупный – свыше 250 тыс. руб., особо крупный – свыше 1 млн руб.) – с 2003 г. Очевидно, что социально-экономическая реальность с уровнем инфляции ушли далеко вперед и действующее нормативное регулирование в рассматриваемой части эти обстоятельства не учитывает.
В связи с этим предложение законодателя в части увеличения пороговых значений (в ст. 146 УК: крупный размер – свыше 500 тыс. руб., особо крупный – более 2 млн руб.; в ст. 165: крупный размер – свыше 1 млн руб., особо крупный – более 4 млн руб.) представляется разумным и оправданным.
Однако хотелось бы обратить внимание на юридико-техническую погрешность в законопроекте. Так, в примечании к ст. 158 слова «статей 159.1 и 159.5» сначала предлагается изменить на «статей 159.1, 159.5 и 165» – т.е. устранить ранее имевшийся пробел и включить ст. 165 в общую концепцию пороговых значений: крупный размер – свыше 250 тыс. руб., особо крупный – более 1 млн руб. Далее предлагается дополнить уже ст. 165 примечанием о том, что крупным размером по данной статье признается стоимость имущества, превышающая 1 млн руб., а особо крупным – 4 млн руб. Скорее всего, данная неточность будет устранена при работе над законопроектом.
Помимо изменения пороговых значений предлагается унифицировать терминологический ряд, содержащийся в ст. 165 УК. В настоящее время уголовную ответственность влечет причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием, совершенное в крупном размере (ч. 1) и причинившее особо крупный ущерб (ч. 2). Безусловно, и ранее с учетом стилистики описания основного состава преступления правоприменительная практика фактически расценивала ущерб именно как «особо крупный размер». Поправки устраняют эту терминологическую неточность.
Рассматриваемый законопроект – не единственный результат правотворческих попыток декриминализировать уголовный закон в части снижения криминообразующих пороговых значений разработаны и иные законопроекты, предусматривающие повышение пороговых значений для преступлений, совершенных в сфере экономической деятельности.
Так, в законопроекте № 327269-8 предлагается уточнить квалификационные признаки «крупный размер» и «особо крупный размер» (путем увеличения пороговых показателей) для составов преступлений, предусмотренных ст. 170.2, 178, 180, 199, 199.1, 199.3 и 199.4 УК. Законопроект был принят в первом чтении накануне Дня адвокатуры – 30 мая с.г. Ранее – 4 августа 2022 г. – Минюст представил на общественное обсуждение законопроект № 330229, предусматривающий в числе прочего повышение пороговых значений для мошенничества в сфере предпринимательской деятельности (ч. 5–7 ст. 159 УК), а именно: значительный ущерб – свыше 25 тыс. руб., крупный – 4,5 млн руб., особо крупный – 18 млн руб. Таким образом, законодательная работа по приведению «суммовых» признаков экономических преступлений в соответствие со сложившимися социально-экономическим реалиями ведется давно и охватывает немало составов преступлений.
Несмотря на разумность и оправданность рассматриваемых законодательных предложений, в отдельных положениях порой наблюдаются противоречивость и незавершенность, которые заключаются в следующем. Одна из наиболее насущных проблем – необходимость увеличения пороговых значений крупного и особо крупного размеров для преступлений, предусмотренных ч. 1–4 ст. 159 УК (так называемого «классического» мошенничества). Напомню, в настоящее время норма о мошенничестве имеет общие квалификационные ковенанты, предусмотренные прим. 4 к ст. 158 УК: крупный размер – свыше 250 тыс. руб., особо крупный – свыше 1 млн руб.
Возвращаясь к тексту обсуждаемого законопроекта и пояснительной записки, отмечу, что необходимость увеличения пороговых значений крупного и особо крупного размеров фактически базируется на двух ключевых аргументах – социально-экономической обстановке (инфляция, эмиссионный процесс и т.д.) и сложившейся правоприменительной практике.
Очевидно, что «классическое» мошенничество существует в условиях сложившейся социально-экономической среды, и при его законодательном описании эти факторы, как представляется, должны приниматься во внимание. В связи с этим неясно, почему инфляция имеет значение для повышения порогов в ст. 165 УК, но не учитывается в ст. 159 Кодекса. Коллеги могут возразить, что мошенничество является более общественно опасным преступлением, нежели ст. 165 УК. Возможно, так и есть, что подтверждается не только категорией преступления (ч. 3 и ч. 4 ст. 159 относятся к категории тяжких преступлений), но и предусмотренным уголовным законом наказанием за их совершение. В свою очередь, пороговые значения крупного и особо крупного размеров, на мой взгляд, – это все же не об общественной опасности, а о сложившейся социально-экономической обстановке.
В то же время применение ст. 159 УК вызывает множество проблем в судебно-следственной практике. Например, является наболевшей ситуация, когда следствие и суды отказывают в квалификации действий лиц, осуществляющих или участвующих в предпринимательской деятельности, по нормам о мошенничестве в области предпринимательства – с искусственным вменением «классического» мошенничества. Это несет риск не только «обхода» специальных пороговых значений, но и пренебрежения процессуальными гарантиями. Кроме того, при повышении пороговых значений в ст. 165 УК и законодательном игнорировании аналогичных квалификационных признаков в ст. 159 также существует риск правоприменительных злоупотреблений – например, путем искусственной «перетасовки» квалификации со ст. 165 УК на ст. 159 – с вытекающими процессуальными последствиями.
Таким образом, в целях соблюдения конституционного принципа равенства, а также купирования правоприменительных проблем представляется необходимым обеспечить повышение пороговых значений крупного и особо крупного размера также по иным преступлениям в сфере экономики.
